Картер Браун - Том 13. Пуля дум-дум [Тело. Жертва. Пуля дум-дум. Бархатная лисица]

— Как вы разыскали ее в Пайн-Сити?

— Я подумал: куда бы Лейла ни отправилась, она должна будет работать, и наверняка гримершей. Ближайшими городами были Лос-Анджелес и Пайн-Сити, и больше всего шансов было найти ее там. Я провел восемь дней в Лос-Анджелесе, обошел все салоны красоты, но бесполезно. Вернувшись домой, я вдруг вспомнил, что Лейла раз или два гримировала покойников. Знаете, как это бывает? Скажем, умерла женщина, старая клиентка салона красоты. Вот хозяин похоронного бюро и приглашает девушку, которая обычно ею занималась в салоне, чтобы сделать грим уже на смертном ложе. Я вспомнил, что Лейла уже делала это раза два, и подумал, что она могла бы устроиться на работу в похоронное бюро именно для того, чтобы ее не нашли…

Не думаю, что она уехала, чтобы отделаться от меня. У нее точно были какие-то серьезные неприятности. Мне так хотелось помочь ей!..

Я снова наполнил его стакан, считая, что он того заслуживает.

— Великолепная идея, мистер Бонд, — сказал я. — Интуиция вас не обманула?

— Нет. В конце концов я ее нашел. Приехав в Пайн-Сити, я снял комнату в отеле и немедленно позвонил Лейле. Она сказала, что встретится со мной после работы. Когда я пришел на свидание, то понял, что мне не рады. Она сказала, что окончательно порвала с Вэйл-Хейтс и, стало быть, со мной. Я ответил, что не верю, тут другое, она от меня что-то скрывает. Лейла страшно разозлилась и ушла. Сегодня я ей звонил в надежде уговорить изменить решение, но она, оказывается, умерла еще до того, как я снял трубку…

Подождав немного, чтобы дать ему время отхлебнуть скотча, я сказал:

— У нее была татуировка на правой руке. Вы знаете, что это означает?

— Татуировка?! — вскричал он, вытаращив глаза. — У Лейлы никогда не было на руке татуировки!

— Между тем она была, когда Лейлу нашли. Она представляет собой букву «S», перечеркнутую, как знак доллара, но только одной вертикальной чертой. Черта волнистая и оканчивается головой змеи. Вам это ничего не напоминает?

Бонд категорически затряс головой.

— Значит, татуировка была сделана недавно. Не представляю зачем. Подумать только!

— А другая девушка? Ее подруга в салоне красоты? Ее звали Анжела Маркой?

— Нет, сэр, — твердо ответил он. — Ее звали Ольга Кельнер.

— Вам ни о чем не говорит имя Анжела Маркой?

— Нет, сэр.

Нельзя получить сразу все, подумал я.

— Как называется салон красоты, в котором работали Ольга Кельнер и Лейла?

— «Салон красоты Вэйл-Хейтс».

— Очень оригинально! Вы, случайно, не знаете домашний адрес Ольги Кельнер?

— Нет, очень сожалею, лейтенант.

— Вы считаете, у Лейлы были неприятности и поэтому она уехала?

— Думаю, да. Даже уверен. Во всяком случае, не я тому причиной. Если она и боялась, то не меня.

— Вы думаете, что она боялась? Чего-нибудь или кого-нибудь?

— Иначе зачем бы ей исчезать так неожиданно?

— У вас нет никаких предположений?

— Нет, — удрученно ответил он. — В последние месяцы она выкинула меня из своей жизни. Теперь я жалею, что не добился от нее правды, не постарался узнать, что с ней происходило. Сейчас уже поздно строить гипотезы… Ее не вернешь.

— Боюсь, что так, мистер Бонд. Вы больше ничего не вспомните? Какую-нибудь мелочь? Дорога любая деталь.

— Боюсь, что нет, лейтенант, ничего.

— Вы дадите мне ваш здешний адрес?

— Я остановился в отеле «Вагнер». Знаете?

— Да.

— Боюсь, что это не слишком хороший отель. — Он печально улыбнулся. — Но я не могу себе позволить лучший.

Он достал бумажник и протянул мне.

— Вы, наверное, захотите проверить мои документы.

— Спасибо.

Я осмотрел содержимое бумажника. Там были водительские права, два письма, квитанция отеля и около тридцати долларов. Я все ему вернул.

— Понимаю, как все это ужасно для вас, мистер Бонд. Я провожу вас в отель. Но завтра утром зайдите в отдел убийств и повторите все, что вы мне рассказали, лейтенанту Хаммонду. Он застенографирует ваши показания, и вы их подпишете.

— Хорошо.

Я налил ему еще выпить, а потом отвез в отель. По дороге я расспросил его о самых интересных, в смысле развлечений, местах Вэйл-Хейтс.

— Там есть новый отель на пляже, — сказал он. — «Пират». Роскошный и, наверное, очень дорогой. С полдюжины достаточно шикарных баров и несколько ночных клубов. Все это построено в течение года. Лезут из кожи, чтобы привлечь туристов.

— Это интересно.

— Не уверен, что это хорошо, — сказал он нерешительно. — Город теряет свою индивидуальность. Он уже наводнен кучей подозрительных типов. Видимо, их привлекают деньги туристов. Говорят, что на берегу моря построят казино.

— Это фатальная неизбежность. Бороться бесполезно.

Я остановился перед отелем.

— Спасибо, лейтенант, — сказал Бонд. — С вашей стороны было очень любезно проводить меня.

— Пустяки! Не забудьте повидаться с лейтенантом Хаммондом завтра утром. И еще окажите мне маленькую услугу.

— Какую же?

— Дело поручено лейтенанту Хаммонду. Я же принадлежу к службе шерифа и провожу расследование не совсем официально. Мне не хотелось бы задевать чувствительность лейтенанта Хаммонда…

— Я понимаю…

— Вам не будет трудно обойти молчанием нашу беседу? Скажите, что прочитали об убийстве в утренних газетах и пришли прямо в отдел к Хаммонду. Он будет доволен, и его самолюбие не пострадает.

— Договорились, лейтенант! — с жаром вскричал Бонд. — Рассчитывайте на меня!

— Большое спасибо, — сказал я.

Я вернулся домой, позвонил в «Пират» и заказал на ночь комнату. Бросил кое-какие шмотки в чемодан и вышел.

Было семь тридцать вечера, когда я выехал на шоссе, ведущее в Вэйл-Хейтс. Я рассчитывал, что выиграл у Хаммонда пятнадцать часов. Теперь я его переиграю.

Глава 4

Я одолел шестьдесят километров, отделявших меня от Вэйл-Хейтс, за сорок минут и, не останавливаясь, проехал мимо «Пирата», во всем соответствующего описанию Бонда. Через три квартала, напротив салона красоты, я остановил машину и вышел.

Заведение было закрыто, но на первом этаже была квартира с отдельным входом. Я позвонил. Открыла женщина лет пятидесяти с неправдоподобно розовыми волосами. На ней был обтягивающий шелковый халат.

— Что вы желаете? — спросила она холодно.

— Мне надо увидеть Ольгу Кельнер. Это очень важно. Надеюсь, вы мне поможете и дадите ее адрес.

— Нет, — сухо ответила она. — И никто в Вэйл-Хейтс вам его не даст.

— Не понимаю, — сказал я. — Она ведь работает в салоне красоты?

— Работала, вы хотите сказать! — торжествующе воскликнула она. — Еще неделю тому назад… А потом просто-напросто испарилась. Даже не получила свои деньги. Как видно, она попала в какую-то грязную историю.

— А вы не знаете, куда она могла уехать?

— Абсолютно не представляю.

Я хотел улыбнуться, но смог только кисло скривиться.

— Не можете ли вы описать ее?

— Раз вы ее ищете, вы должны знать, какая она из себя! Не правда ли? — Ее глазки-пуговки воинственно заблестели.

— Сейчас объясню, — сказал я. — Она удрала, не заплатив по обязательствам. Я из кредитного общества и пытаюсь ее найти.

— Ах вот как? — Она, казалось, была в восторге от такой новости. — Ну, это меня не удивляет! Ладно: она блондинка, пепельная, почти белая. Довольно хорошо сложена… Аппетитная, скажем так. — Она фыркнула. — Во всяком случае, мужчины чувствительны к такого рода красоте… На мой взгляд, она слишком непристойна…

— У вас, случайно, нет ее фото?

— Фото? Ее? — Она презрительно засмеялась. — Зачем мне?

— О, это я так просто спросил. Вы еще что-нибудь о ней можете сказать? Высокая она, маленькая?

— Средняя, по-моему. — Она громко засопела. Видимо, у нее были аденоиды или гайморит. — Сексуальная девица. Вы понимаете, что я хочу сказать? Это проявлялось в ее походке, в манере одеваться… Платья всегда чересчур облегающие… Точно не определишь, но, когда это есть, чувствуешь безошибочно.

— В самом деле, тут уж не ошибешься, — поддержал я.

— Больше я ничего не знаю. Так вы говорите, она удрала, не заплатив по обязательствам? Это меня не удивляет! Такое в ее стиле! Не удивлюсь, если она задолжала всем магазинам города!

— Меня тоже не удивит, — сказал я. — Спасибо за вашу любезность.

— Не за что. Надеюсь, вы ее найдете. Она сыграла со мной грязную шутку, удрав таким образом. Уже вторая работница, которую я потеряла за последний месяц. Эти современные девицы не чувствуют никакой ответственности перед работой и хозяином. А у меня все часы расписаны на две недели вперед, и клиентки, едва переступив порог, требуют, чтобы о них заботились! До чего же эти девушки…

— Да, конечно, — пробормотал я и стал отступать, провожаемый ее несмолкающей болтовней.